Американский веб-ресурс «The Drive» опубликовал небезынтересный материал Howard Altman «A Sobering Analysis Of Ukraine’s Counteroffensive From The Front» («Отрезвляющий фронтовой анализ украинского контрнаступления»), в котором излагаются критические соображения о наступательных действиях вооруженных сил Украины, высказанные старшим научным сотрудником британского Международного института стратегических исследований (International Institute for Strategic Studies - IISS) и Центра новой американской безопасности (Center For New American Security - CNAS) Францем-Стефаном Гади после его поездки с группой военных аналитиков в зоны боевых действий на Украине.
Группа военных аналитиков недавно посетила передовую на Украине, чтобы поближе познакомиться с самой жестокой наземной войной в Европе за несколько поколений. Проведя время с украинскими войсками, которые сражались под массированными залпами русской артиллерии, атаками вертолетов и танков, ударами беспилотников и на минных полях, один из них вернулся с резкой оценкой того, почему украинское контрнаступление продвигается медленнее, чем некоторые ожидали.
Старший научный сотрудник Института международных стратегических исследований и Центра новой американской безопасности Франц-Стефан Гади (Franz-Stefan Gady) говорит, что после его поездки на Украину ему стало ясно, что эта страна мучается с тем, как использовать свои силы. Оказавшись в бою, украинские войска иногда демонстрируют плохую тактику и отсутствие координации между подразделениями. При этом им приходится справляться со все еще глубоко укоренившейся бюрократией, распрями и постоянной опорой на «мышление в советском стиле». А еще есть русские, которые «оказывают жесткое сопротивление».
И наоборот, нет одной-единственной причины — например, недостатка большего количества западного оружия, в том числе систем оружия большой дальности и дополнительного оборудования для разминирования, — которая являлась бы причиной «отсутствия прогресса», утверждает аналитик.
«Нарратив, что прогресс Украины до сих пор медленный только из-за отсутствия поставок оружия и поддержки, односторонен и не разделяется теми военными, с кем мы говорили, и которые фактически сражаются и осуществляют командование на передовой», — сказал Гади в аналитическом посте в Твиттере, который он опубликовал 18 июля и подробное изложение которого приводится далее в этой статье.
Не стоит забывать, что США и их союзники уже предоставили Украине военную помощь на десятки миллиардов долларов с обещаниями продолжать поставки.
Между тем украинские официальные лица указали, в частности, на минные поля как на ключевой фактор темпов продвижения, но при этом украинцы говорят, что они медленно, но неуклонно добиваются успехов.
Гади посетил Украину с группой, включавшей Конрада Музыку, независимого оборонного аналитика, специализирующегося на России и Беларуси, и директора Rochan Consulting; Роба Ли , старшего научного сотрудника Института исследований внешней политики, и Майкла Кофмана, старшего научного сотрудника Фонда Карнеги и главного научного сотрудника CNA.
Одно дело изучать конфликт, сказал Гади, но бесценно попасть в зону боевых действий и поговорить с теми, кто там сражается.
«Мы сформировали неформальную исследовательскую группу, чтобы получить лучшее представление о войне на основе исследований на местах», — сообщил Гади The War Zone 19 июля. - «Мы просто думаем, что важно было поехать туда, чтобы действительно ощутить, что происходит, и поговорить с людьми, чтобы получить представление об обстановке, получить представление о людях, участвующих в этих боях на украинской стороне, увидеть местность и так далее».
Это позволяет исследователям «всегда возвращаться с большим количеством новых идей, которые вы не можете получить издалека», — сказал Гади. - «Мы всегда возвращаемся с большим количеством новых данных, которые мы можем использовать в нашем анализе, чтобы получить более точное представление о конфликте. Так мы ездили на разные части линии фронта».
По его словам, в ходе визитов они посетили Запорожскую область и Донбасс, хотя он отказался сообщить более конкретные подробности.
Гади поделился мыслями группы в большой записи в Твиттере из 16 частей, которая настолько же проницательна, насколько и кратка.
Вот выводы Гади:
1.) По большому счету имеет место пехотный бой (отделение, взвод и рота) при поддержке артиллерии на большей части линии фронта. Это имеет несколько последствий.
Первое: Прогресс продвижения измеряется ярдами/метрами, а не километрами/милями вследствие ограничений подвижности.
Второе: Механизированные соединения вводятся в бой редко из-за нехватки средств обеспечения их маневра. Это включает недостаточное количество средств разминирования, средств ПВО, ПТРК и т. д.
2.) Украинские силы до сих пор не освоили общевойсковой бой в масштабе. Их действия более последовательные, чем синхронизированные. Это создает различные проблемы в наступлении, и, на мой взгляд, является основной причиной медленного прогресса.
3.) Украинские силы по умолчанию перешли к стратегии истощения, полагаясь на последовательный огонь, а не на маневр. Вот почему кассетные боеприпасы имеют решающее значение для поддержания текущей интенсивности огня: он ослабляет русскую оборону до степени, позволяющей маневрировать.
4.) Как известно большинству наблюдателей, минные поля — это проблема. Они ограничивают пространство для маневра и замедляют продвижение. Но гораздо большее влияние, чем сами минные поля, на возможности Украины прорвать русскую оборону оказывает неспособность Украины проводить сложные общевойсковые операции в масштабе. Отсутствие масштабного комплексного общевойскового подхода делает украинские силы более уязвимыми для русских ПТРК, артиллерии и т. д. при наступлении. Так что дело не только в вооружении. Я просто не наблюдал никакого систематического разрушения русской оборонительной системы.
5.) Характер этого наступления, скорее всего, изменится только в том случае, если будет более систематический подход к прорыву обороны русских, возможно, в сочетании с серьезной деградацией боевого духа русских , что может привести к внезапному или постепенному краху русской обороны. Я подозреваю, что в отсутствие внезапного краха русской обороны это останется кровавой борьбой на истощение с постепенным подбрасыванием резервных частей в ближайшие недели и месяцы.
6.) Имеются ограниченные свидетельства систематических глубоких атак [имеются в виду ракетные удары на значительную дальность], которые методично разрушают русские С2 [командование и управление] / [склады] боеприпасов. Несмотря на нормирование на русской стороне, боеприпасы им доступны, и русские, по-видимому, имеют довольно хорошее ISR [информация, наблюдение, разведка] поля боя.
У русских также не было необходимости развертывать оперативные резервы для отражения украинских атак. Имеются также данные о снижении воздействия ударов HIMARS из-за эффективных контрмер России (это важно иметь в виду в отношении оценки любого потенциального тактического воздействия поставки ракет ATACMS).
Русские силы, даже если они сильно ослаблены и не имеют боеприпасов, скорее всего, способны задерживать или отражать атаки украинских войск уровня взвода или роты, если эти атаки не будут лучше скоординированы и синхронизированы на более широкой линии фронта.
7.) Качество русских войск разное. По словам украинцев, с которыми мы поговорили, истощение сильно ударило по ним, но они хорошо защищают свои позиции. Они были достаточно гибкими на тактическом уровне и в целом оборонялись в соответствии с советско-русской доктриной.
8.) Нормирование [боеприпасов] артиллерии в России реально и происходит в действительности. Украина удерживает огневое превосходство в ствольной артиллерии, в то время как Россия сохраняет превосходство в РСЗО на юге. Однако только одного локального огневого превосходства в некоторых калибрах недостаточно для прорыва обороны русских.
9.) Дополнительный приток систем вооружения (например, ATACMS, систем ПВО, танков, БМП и т. д.), хотя и важен для поддержания военных действий, скорее всего, не окажет решающего тактического воздействия без адаптации и более эффективной интеграции.
Украине придется лучше синхронизировать и адаптировать текущую тактику, без которой западное вооружение в долгосрочной перспективе не окажется тактически решающим. Это происходит, но работа идет медленно (большинство военных НАТОвского образца имели бы с этим проблем даже больше, чем украинцы, на мой взгляд).
10.) Вышесказанное верно и для действий по преодолению мин и препятствий. Необходимо дополнительное оборудование для разминирования, и оно будет полезно (особенно переносные системы разминирования), но оно не имеет решающего значения без лучшей интеграции огня и маневра в масштабе.
Опять же, я не могу не подчеркнуть, насколько сложно это осуществить в военное время.
Односторонние объяснения неудач (например, отсутствие оборудования для разминирования) не отражают реальности. Например, некоторые украинские атаки были остановлены русскими ПТРК еще до их выхода на первое русское минное поле.
11.) Существует нехватка артиллерийских стволов [для их замены] [в ВСУ], которую трудно решить, учитывая темпы их производства и сроки поставки.
12.) До сих пор подход Украины в этом контрнаступлении состоял в первую очередь из прямых атак на русские позиции, поддерживаемых рудиментарными глубокими ударами. И нет, эти прямые атаки — не просто разведывательные атаки.
13.) Имеются данные о тактических кибероперациях, поддерживающих замыкание кинетических цепочек поражения. Это киберразведка, способствующая выявлению и отслеживанию целей на поле боя. Starlink остается абсолютно ключевым средством для украинского управления и контроля.
14.) Качество украинских офицеров и унтер-офицеров, с которыми мы встречались, кажется превосходным, а боевой дух остается высоким. Тем не менее, есть некоторые проблемы с качеством войск, возникающие в связи с призывом на службу все менее трудоспособных и пожилых мужчин.
15.) Нарратив, что прогресс Украины до сих пор медленный только из-за отсутствия поставок оружия и поддержки, односторонен и не разделяется теми военными, с кем мы говорили, и которые фактически сражаются и осуществляют командование на передовой.
16.) Само собой разумеется, что в войне на истощение всегда требуется больше артиллерийских боеприпасов и вооружения, и их необходимо постоянно поставлять. Западная поддержка Украины, безусловно, должна продолжаться, поскольку все еще существует перспектива того, что контрнаступление принесет успех. Но солдаты, сражающиеся на передовой, с которыми мы разговаривали, слишком хорошо знают, что отсутствие прогресса чаще всего связано с конкретным использованием сил, плохой тактикой, отсутствием координации между подразделениями, бюрократической волокитой/распрями, мышлением в советском стиле и т. д. ... - и с русскими, оказывающими жесткое сопротивление.
Мы попросили Гади немного углубиться в пару сделанных им замечаний.
18 июля председатель Объединенного комитета начальников штабов вооруженных сил США генерал Марк Милли сообщил журналистам, что США и их союзники обучили 17 бригадных боевых групп — 63 000 украинских военнослужащих — общевойсковым боевым действиям. Другие бригады находятся в стадии обучения.
Но у Украины возникают проблемы на поле боя с выполнением этих скоординированных крупномасштабных действий из-за сжатых сроков обучения, когда она сталкивается с «одной из самых мощных армий мира», сказал нам Гади.
Украина «вероятно, проводит много общевойсковых действий на уровне небольших подразделений, но я думаю, что ей нужно увеличить масштабы», — сказал он.
США «вероятно, ожидают каких-то результатов со всей помощью и военной техникой, которые они предоставили», — сказал Гэди. - «Основная идея здесь заключалась в том, чтобы обучить механизированные бригады, оснащенные западным вооружением, общевойсковому бою. Я думаю, что у этого подхода были некоторые неудачи. Я не уверен, что он потерпел неудачу по всем направлениям. Я думаю, что это просто требует более согласованных усилий».
Однако Гади поспешил подчеркнуть, что «никакие западные вооруженные силы не могут проводить такого рода общевойсковые действия в больших масштабах, за исключением Соединенных Штатов. Но даже вооруженным силам Соединенных Штатов будет очень трудно прорваться через эти оборонительные слои, потому что ни у одной западной армии в мире в настоящее время нет опыта прорыва такой глубокоэшелонированной обороны, которую построили русские на юге и востоке Украины».
Долгое время, с тех пор как они впервые прибыли на поле боя на Украине, высоподвижные ракетные системы M142 HIMARS, приобрели для Украины почти мифический статус. Управляемые ракеты GMLRS, которыми они стреляли, имели большую дальность действия (около 50 миль), чем имевшиеся украинские РСЗО или ствольная артиллерия, и оказали разрушительное воздействие, особенно на русские логистические узлы.
Но Россия нашла способы противостоять GMLRS, сказал Гади, когда его попросили более подробно объяснить то, что он сказал в своем посте.
«Русская радиоэлектронная борьба, по-видимому, влияет на успешное применение GMLRS», — сказал он нам. - «Русская эшелонированная интегрированная противовоздушная и противоракетная оборона, похоже, тоже оказала влияние, и ей также удавалось сбивать некоторые из этих GMLRS».
В результате «я думаю, будет справедливо сказать, что эффект HIMARS с прошлого лета определенно закончился», — сказал Гэди. - «Поэтому я думаю, что мы должны помнить об этом, когда думаем о других высокоточных боеприпасах большой дальности, которые были предоставлены Украине. Россия рано или поздно найдет противодействие им».
Взгляды, изложенные Гади и его коллегами, дают гораздо более трезвое представление об украинском контрнаступлении, чем то, что следует из официальных заявлений Киева и Пентагона.
На просьбу подвести итоги своей оценки Гади сказал нам следующее.
«Это упорный бой, характеризующийся высокими показателями истощения, и украинские силы постепенно получают результаты», — сказал он. - «Потенциал для украинского военного успеха все еще существует».
Гади сказал, что он и его коллеги в будущем предоставят дополнительную информацию о своей поездке на Украину.
https://bmpd.livejournal.com/4727822.html - цинк
Расчёт стоимости отправки груза
